logotip
Почётный рыбак сайта
- С нами с
- 19 июн 2009
- Сообщения
- 2.093
- Репутация
- 2.017
- Возраст
- 50
- Откуда
- Усинск
Посвящается памяти Стельмахова Александра
За окошком выла пурга, на дворе стоял декабрь 1997 года. Холодное зимнее солнце уже не вставало из-за горизонта. Полярный день очень короток в это время года, и после обеда уже наступает ночь. Усинск переживал самые страшные годы разрухи. Рухнул монстр нефтедобычи «Коминефть». Город охватила нищета, безработица, задержки по выплате заработной платы. Вместо денег в ходу были «Леонидовки» - бумажки, по которым можно было получить продукты в магазинах. Озлобленные люди перекрывали пикетами единственную дорогу, идущую от города к нефтепромыслам. Круглосуточно палили костры из покрышек автомобилей и требовали от властей и руководства нефтяных организаций только одного - работы и заплаты, чтобы хоть как-то прокормить свои семьи. Многие, бросая квартиры, уезжали на Большую землю. Всесоюзная ударная комсомольская стройка превратилась в лагерь, жители которого стали его заложниками.
Тяжелое былое время, каждый выживал как мог. Кто-то греб в себе в карманы барыши, наживаясь на людском горе, а кто-то не знал, чем накормить сегодня детей. «Прихватизация» остатков советской разрухи шла полным ходом.
Именно эти обстоятельства столкнули нас в этой забытой богом таёжной глуши. Я - молодой пацан двадцати четырех лет. Он - мужчина средних лет, слегка за сорок. Высокий, худощавый, с хриплым голосом Высоцкого, с большими сильными руками, кожа которых была покрыта ожогами от мороза. Серьёзный, опытный, повидавший многое.
Короткими зимними днями мы промышляли ряпушку, которую ловили сетями, из-под льда с глубины 30-40 метров, а длинные полярные ночи оставались нам для отдыха и разговоров. Сезон нашего промысла начинался с ледостава и заканчивался после Нового года, когда ряпушка, отнерестившись, ложилась на дно в зимнюю спячку.
Жилище, в котором мы жили, представляло из себя обычную халабуду на берегу озера. Это был деревянный каркас обтянутый бурукрытием, с окошком, сделанным из бокового стекла грузового автомобиля, печкой, нарами и керосиновой лампой. В морозы на стенах образовывался конденсат, и они были постоянно мокрыми. Но это было лучшее жилище в полярной лесотундре во всей округе.
Александр приезжал не один, частенько брал с собой двух своих старших сыновей, обоим тогда не было и 18 лет. Дружной компанией мы долбили лед, проверяли сети, рубили дрова, дежурили по очереди у печки, а умаявшись за день, отсыпались, играли в карты, рассказывали друг другу рыбацкие байки и анекдоты.
Именно тогда Саня рассказал мне про Вангыр реку, истоки которой находятся в Уральских горах. Рассказывал не один раз, впадая в как шаман, в параллельный мир своих воспоминаний. Рассказчик он, надо отдать должное, был интересный, а полярные ночи были длинными и долгими. Под треск поленьев в печи, свист вьюги за окном и полумраке, освещаемом керосиновой лампой, очень интересно слушать про лето, горы, золотой корень и огромных хариусов.
Со слов рассказчика, можно, конечно, нарисовать себе в голове картинку, но ещё лучше увидеть все своими глазами . Конечно же, Александр обещал сводить когда-нибудь в ближайшем будущем меня со своими сыновьями в Уральские горы и показать нам красоты Вангыра, но осуществить своё обещание он так и не успел. Он погиб такой же суровой зимой, сбившись с тропы в пургу, не дойдя всего несколько сот метров до избы.
Мечта о Вангыре оттянулась для меня на долгие годы.
За окошком выла пурга, на дворе стоял декабрь 1997 года. Холодное зимнее солнце уже не вставало из-за горизонта. Полярный день очень короток в это время года, и после обеда уже наступает ночь. Усинск переживал самые страшные годы разрухи. Рухнул монстр нефтедобычи «Коминефть». Город охватила нищета, безработица, задержки по выплате заработной платы. Вместо денег в ходу были «Леонидовки» - бумажки, по которым можно было получить продукты в магазинах. Озлобленные люди перекрывали пикетами единственную дорогу, идущую от города к нефтепромыслам. Круглосуточно палили костры из покрышек автомобилей и требовали от властей и руководства нефтяных организаций только одного - работы и заплаты, чтобы хоть как-то прокормить свои семьи. Многие, бросая квартиры, уезжали на Большую землю. Всесоюзная ударная комсомольская стройка превратилась в лагерь, жители которого стали его заложниками.
Тяжелое былое время, каждый выживал как мог. Кто-то греб в себе в карманы барыши, наживаясь на людском горе, а кто-то не знал, чем накормить сегодня детей. «Прихватизация» остатков советской разрухи шла полным ходом.
Именно эти обстоятельства столкнули нас в этой забытой богом таёжной глуши. Я - молодой пацан двадцати четырех лет. Он - мужчина средних лет, слегка за сорок. Высокий, худощавый, с хриплым голосом Высоцкого, с большими сильными руками, кожа которых была покрыта ожогами от мороза. Серьёзный, опытный, повидавший многое.
Короткими зимними днями мы промышляли ряпушку, которую ловили сетями, из-под льда с глубины 30-40 метров, а длинные полярные ночи оставались нам для отдыха и разговоров. Сезон нашего промысла начинался с ледостава и заканчивался после Нового года, когда ряпушка, отнерестившись, ложилась на дно в зимнюю спячку.
Жилище, в котором мы жили, представляло из себя обычную халабуду на берегу озера. Это был деревянный каркас обтянутый бурукрытием, с окошком, сделанным из бокового стекла грузового автомобиля, печкой, нарами и керосиновой лампой. В морозы на стенах образовывался конденсат, и они были постоянно мокрыми. Но это было лучшее жилище в полярной лесотундре во всей округе.
Александр приезжал не один, частенько брал с собой двух своих старших сыновей, обоим тогда не было и 18 лет. Дружной компанией мы долбили лед, проверяли сети, рубили дрова, дежурили по очереди у печки, а умаявшись за день, отсыпались, играли в карты, рассказывали друг другу рыбацкие байки и анекдоты.
Именно тогда Саня рассказал мне про Вангыр реку, истоки которой находятся в Уральских горах. Рассказывал не один раз, впадая в как шаман, в параллельный мир своих воспоминаний. Рассказчик он, надо отдать должное, был интересный, а полярные ночи были длинными и долгими. Под треск поленьев в печи, свист вьюги за окном и полумраке, освещаемом керосиновой лампой, очень интересно слушать про лето, горы, золотой корень и огромных хариусов.
Со слов рассказчика, можно, конечно, нарисовать себе в голове картинку, но ещё лучше увидеть все своими глазами . Конечно же, Александр обещал сводить когда-нибудь в ближайшем будущем меня со своими сыновьями в Уральские горы и показать нам красоты Вангыра, но осуществить своё обещание он так и не успел. Он погиб такой же суровой зимой, сбившись с тропы в пургу, не дойдя всего несколько сот метров до избы.
Мечта о Вангыре оттянулась для меня на долгие годы.
Вложения
-
34,6 КБ Просмотров: 447